Беседа 9. Послание к Галатам, 5, 13 — 24

Цикл: Беседы о посланияx апостола Павла

Тематика: Послание к Галатам

Текст набран: Людмила Зотова

Редактура:  Ольга Суровегина


Лекции:


Здравствуйте, дорогие радиослушатели!

Рад приветствовать вас на нашей 66-й беседе о Священном Писании. Мы с вами разбираем Послание к Галатам святого апостола Павла. Весьма важную главу, 5-ю главу Послания к Галатам. Здесь речь идет о христианской свободе. В других религиях человек не свободен. Он зависит в язычестве от различных сил природы или, как они, язычники, полагают, от сверхприродных сил – всевозможных богов и духов. В ветхозаветной религии Закона Моисея человек связан обязательством исполнять Закон Моисея. Христианин же, согласно апостолу Павлу, освобожден Богом через Иисуса Христа, и эта свобода вливается в христианина, нисходит на него в Духе Святом. От христианина требуется только, собственно, доверие к Богу (то, что Павел называет вера) и соответствующее этой вере действие – крещение и явление этой веры в любви. Но явление веры, конечно, производится через Духа Святого. Любовь действует через веру. Или, как Павел писал в 5-й главе, 6-й стих: «вера в человеке (в христианине), действующая любовью».

Ну, об этом мы уже с вами говорили, теперь начнем: Галаты, 5-я глава, 13-й стих и далее. Этот раздел говорит собственно о сути христианской свободы, которая являет себя в христианине через жизнь в Духе Святом. Что это за жизнь в Духе, и что это такое – христианская свобода? Сейчас мы немножечко с вами отвлечемся от конкретного текста апостола Павла и порассуждаем немножко об одной из основных проблем человеческой экзистенции, человеческого существования. Подумаем о том, чем же принципиально человек отличается от всех прочих тварей в этом нашем природном мире, скажем, от неживых творений Божиих, таких как скалы, камни, реки и моря, или живых, таких, как растения или, тем более, животные.

Я полагаю, что человек отличается от животных, не говоря уже о прочих, тем, что человек, как говорит Библия, являет в себе образ Божий. А для того, чтобы понять, что же такое образ Божий в своем существе, выражаясь религиозным или даже философски-религиозным языком, мы должны задать себе вопрос: а чем отличается Бог от всех прочих существ в мире? Да тем, что Бог есть Абсолют, Бог есть Творец этого мира, а все, что находится в этом мире, живое, неживое – это твари, творение Божие. Они относительны. Все зависит от Бога, Бог не зависит ни от кого. Бог Абсолют, все остальное относительно. Вот таково, собственно, отличие Бога от твари. И, следовательно, если в каком-то из творений Божиих отражается Бог (то есть какое-то из творений Божиих являет в себе образ Божий), то это образ Бога по существу, Бога как Абсолюта, Бога как Творца, Бога как Свободного. Свобода – вот что отличает Бога от несвободных всех нас, от несвободного мира, творения.

Человек являет в себе свободу. Надо сказать, что, начиная от неживой материи и до человека, конечно, твари проходят некоторые ступени развития свободы или все большего проявления свободы. Скажем, растение более свободно в своих проявлениях, в своих движениях, чем, скажем, скала. Животное, какое-нибудь млекопитающее или даже менее развитое животное, более свободное, чем привязанное к одному и тому же месту растение. Но так или иначе все эти существа не свободны окончательно. Человек тоже не свободен. Ведь человек – это животное существо, он – душа живая, как говорит Библия. И, таким образом, человек, тем более после грехопадения, зависит от очень многих факторов. Он ограничен своим рождением, своею смертью, своим греховным состоянием, болезнями. Любая маленькая тварь, какая-нибудь бактерия или даже вирус, может убить человека. Человек зависит от своей стати, от своей генетики, от экономического своего состояния, от воспитания, от образования и так далее, и так далее.

Человек со всех сторон ограничен, со всех сторон несвободен. И тем не менее, он бесконечно более свободен, чем какая-нибудь корова, собака или белка. Потому что белка никогда не сможет сказать себе: а не буду-ка я собирать орешки или грибочки на зиму. Ворона никогда не может сказать себе: а не буду-ка я в марте строить и укреплять гнездо для будущего потомства. А вот человек – такая тварь, что он может сказать себе: а не пойду-ка я собирать урожай, лень мне. Ему скажут: как же так? Ведь таким образом ты нанесешь вред и себе, и своему семейству, а, может быть, и помрешь с голоду зимой. А он скажет: а плевать; не пойду, и все. Вот в человеке есть некая свобода. Она не проявляет себя или почти не проявляет себя, потому что человек все равно всегда очень ограничен. Но стремление к свободе, вот эта завязь свободы, этот образ свободы, которая может быть направлена и на добро, и на зло (на то она и свобода, да?), вот этот образ свободы в человеке есть. Человек не Бог, но образ Божий. Он несвободен, но являет в себе образ свободы. То есть, вот как если я встану, например, перед зеркалом, то вот в зеркале я отражусь, там будет мой образ. Это там не я, но мой образ. А я вот здесь. Также и человек: не Бог, но в нем образ Божий, то есть образ абсолютной свободы. Но это только один из аспектов образа Божия, но мне представляется, что наиболее важный: вот тем человек отличается от всех остальных. Скажем, от животных, которые по своей генетической природе, в общем-то, довольно близки к человеку и, тем не менее, бесконечно далеки от него. Да, мы похожи на обезьян, но у нас есть образ Божий, а у обезьян нет его.

Но как же человек может проявить свою свободу? Ведь, не говоря уже о том, что человек живет в природе, которая не позволяет ему это сделать, ибо она со всех сторон его ограничивает, хотя бы рождением и смертью, человек даже в своей социальной жизни не может явить свою свободу по-настоящему. Там, где есть общество, там нет проявления человеческой свободы, которую можно назвать и произволом. Вот, хочу – но не могу сделать. Скажем, вот два человека: я и он. Ну, во-первых, я уже ограничен самим существованием второго человека: может быть, мне не хочется, чтобы он существовал рядом. А он существует. И никуда его не денешь. Как говорил некто: свобода моего кулака кончается возле носа другого. Это состояние, когда в обществе каждый хочет проявить свою свободу, не зависимо от существования других людей, можно назвать предельной анархией. То есть безначалием, когда над людьми не господствует ничего, кроме их собственных желаний, стремлений и произвола. Но все это может привести людей к взаимоистреблению. Собственно, и приведет. Всякая анархия (я не имею в виду политические анархические движения, которые сложнее по своей сути; я имею в виду примитивное состояние анархизма, то есть полного беззакония, полного произвола), вот такое состояние приводит к взаимному самоистреблению. Или как здесь апостол Павел пишет в 5-й главе, 15-й стих: «Если же друг друга угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом». Здесь Павел представляет людей, которые полностью погружены в свои эгоистические проявления инстинктов и таким образом становятся как бы зверьми. Вот, если вы друг друга грызете и пожираете (здесь Павел употребляет именно глаголы, которые взяты из животной, зверской жизни), то берегитесь, как бы вам не истребить друг друга. Вот это результаты бесконтрольного проявления человеческого произвола или, если угодно, человеческой свободы. Да, образ Божий не может явить себя таким образом, потому что его явление или проявление, даже ограниченное, может привести просто к уничтожению человечества. Собственно, это мы постоянно видим и в исторической практике.

Но как же все-таки не истребить друг друга и, тем не менее, хотя бы отчасти проявлять свое стремление выразить в себе образ Божий? А это стремление есть в человеке постоянно: я всегда чего-то хочу. Чего-то хочу, но, увы, далеко не всегда могу воплотить это в реальности. Это Бог хочет и воплощает, хочет и может. А я хочу, но не могу. Во мне есть образ свободы, но не сама свобода, ее проявление. Вот для того, чтобы люди не истребили друг друга, существуют механизмы. Ну, они образуются совершенно естественным образом: богоданные законы. Будь то законы природы, будь то законы эволюции, будь то законы общества, будь то Закон Моисеев. Во всяком случае, всякий закон ставит предел человеческому произволу. Он указывает, что нельзя делать и иногда указывает, что надо делать. Но в любом случае закон всегда показывает, что должен делать я, и что должен делать другой человек, который рядом со мной. И оба мы должны вести себя соответственно нормам закона, хотим мы того или нет. Вот тогда закон позволяет людям не конфликтовать, либо ограничивает эти конфликты, сводит их к минимуму. Именно законы, существующие в обществе, так сказать, естественные законы, они позволяют сохранять свое существование и даже умножаться, а не истреблять друг друга окончательно. Хотя вот эти вспышки самоистребления все равно, не зависимо от всех этих законов, так или иначе выявляют себя время от времени. Но законы существуют. Вот наше общество более или менее стабильно благодаря тому, что существует конституция, существуют разные кодексы законодательные, которые расшифровывают отдельные положения конституции. Хорошо ли, плохо ли, плохие законы или хорошие, но, так или иначе, они всегда, с одной стороны, позволяют людям жить, не истребляя друг друга, то есть не анархично жить, а, с другой стороны, они ограничивают человеческую свободу. Вот я и хотел бы сделать что-нибудь, что с точки зрения закона плохо – а он мне этого не позволяет, угрожает наказанием: не могу этого сделать. Кому-то, может быть, очень нравится воровать. А он говорит: не укради, иначе будешь наказан.

Человек имеет в себе образ Божий, но закон, принципиально ограничивая человеческий произвол, человеческую свободу самовыражения, тем самым ограничивает в человеке образ Божий. То есть закон в принципе противоречит свободе, живущей в человеке. Закон есть закон. Как говорили древние римляне: dura lex sed lex; «суров закон, но закон». Для всех он одинаков. Он ограничивает мои произвольные влечения. Так что закон, с одной стороны, хорош: он позволяет нам существовать в этом злом мире. Во всяком случае, до нашей смерти существовать, не будучи съеденным или угрызенным другими. А, с другой стороны, он принципиально противоречит основному стремлению человека – богоуподоблению. Потому что человек не может стать Богом до тех пор, пока ущемляется его свобода. А закон ущемляет свободу человека. Это очень важная мысль, очень принципиальная мысль, и ее надо прочувствовать и понять, чтобы понять то, что хочет сказать апостол Павел здесь, в 5-й главе, о христианской свободе.

Итак, если бы закон, то есть некая воля, которая направляет мои действия, его действия, ее действия, поступки всего общества, был не каким-то мертвым, извне данным законом («мертвой буквой», как пишет апостол Павел), если бы он был некоей живой, личной, изменяющейся и свободной волей, а не мертвым положением, тогда было бы лучше. Но живая личная воля – ну, скажем, закон заменен произволом или волей человека; ну, какого-нибудь сверхчеловека, какого-нибудь императора, стоящего над всеми вместо закона. «Государство – это я», говорил французский король; какой-нибудь король может сказать: «закон – это я» или «я – это закон для всех». Хорошо, если этот человек будет добрым, благим, желающим счастья всем и умеющим каким-то образом реализовать эти свои благие желания, то есть человеком умным, мудрым, то это хорошо. Но ведь человек-то всегда ограничен. Сегодня он хочет хорошего, завтра плохого, сегодня он мудр, а завтра сделает какую-нибудь глупость. Так что монархия как таковая, вот эта личная воля, заменяющая закон, монархия абсолютная, она, конечно, не решает проблемы. Вот если бы эта личность была не ограниченной человеческими слабостями, а личностью божественной (вместо закона, да? Вместо мертвого закона живая, благая божественная воля), вот тогда это было бы лучше. И все-таки даже божественная воля – благая, хорошая, любящая, милосердная, премудрейшая – она, до тех пор, пока будет оставаться чьей-то, а не моей волей, она мне будет чужда. Да, я могу ее уважать, да, я могу ее слушаться. Но ведь это не моя воля. Мне, может быть, захочется чего-то другого, чем хочет благой и милосердный Бог.

Вот если бы (это второе условие) эта живая, божественная, личная воля вместо мертвой, чужой буквы закона была, опять же, не чужой волей, а моей собственной волей, внушением мне изнутри меня, моим собственным желанием, вот тогда бы все было хорошо. То есть уже не я бы желал, а Бог во мне желал того или другого, и это было бы свободное божественное (ведь Бог свободен) внутреннее стремление. То есть, если бы закон был заменен Богом, и если бы этот Бог был не чужд мне, внеположный, а жил внутри меня, вместе со мною и неотделим от меня (и не только от меня, но и от него, от нее, если бы Он жил во всех), вот тогда бы реализовалось извечное стремление человека к богоуподоблению. Выражение его образа Божия, то есть его свободных стремлений – они были бы воплощены.

Но, собственно, это и происходит (или должно происходить) в христианстве. Благой Бог Духом Своим Святым, благодаря нашей вере, то есть доверию к Нему, через Иисуса Христа входит в нас Бог, Духом соединяет Себя с нами. И человек, который живет в Духе Святом, живет уже не сам по себе и не только сам, но вместе с Богом и в Боге. И в нем действует не только он сам со своими животными эгоистическими инстинктами, но действует в нем абсолютный Бог. Вот Павел говорит: «уже не я живу, но живет во мне Христос». Это не значит, что Христос полностью вытеснил меня из себя и занял во мне мое место. Нет. Мы срослись с Ним, соединились с Ним в любви. И все это происходит Духом Святым, силою Божией.

Вот, с одной стороны, – анархия, когда люди истребляют друг друга. Беззаконие, да? С другой стороны – закон, будь то природные, животные законы, будь то Божественный закон, который позволяет людям не истреблять друг друга, более или менее благополучно жить, но все-таки противоречит человеческой свободе (ибо закон всегда принципиально противоречит человеческой свободе). И, с третьей стороны, вместо закона – благодать Божия. Бог, Сам Бог, являющий Себя нам в Духе Святом. Вот это три различных ступени возможного существования человека. Если человек живет без закона, то люди истребляют друг друга. Если он живет под законом – рабствует ему, то есть несвободен. Только жизнь в Духе Святом (а это стало возможным через искупительный подвиг Сына Божия, через Иисуса Христа, через Его воскресение, вознесение и сидение одесную Бога Отца), только через Духа Святого мы можем воистину быть свободными, не ущемляя себя и не ущемляя других. Вот об этом речь. Павел сделал величайшее открытие и в религии (я имею в виду религиозное учение), и в философии. И выразил его именно здесь, в Послании к Галатам. Ни анархия, ни подзаконное состояние, но только состояние в Духе Святом дает человеку истинную свободу. Стойте в свободе, пишет Павел, которую даровал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства. Сознаем ли мы это? Сознаем ли нашу свободу во Христе? Это еще вопрос и проблема.

Вот в 5-й главе, начиная с 13-го стиха, Павел рассуждает о свободе христианина в Духе Святом. Такое длинное вступление к этому тексту мы сегодня проделали потому, что проблема-то сама по себе очень важна, и для того, чтобы ее прочувствовать, надо понять ее. Ну и все-таки начнем немножко читать, насколько нас хватит. 5-я глава Послания к Галатам, с 13-го стиха. «К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя. Если же друг друга угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом».

Ну, вот 15-й стих мы уже с вами упоминали. Здесь Павел противопоставляет свободу в любви – а любовь даруется нам только величайшим даром любви, которая дается нам Духом Святым – свобода в Духе Святом, в любви противопоставляется жизни в животной анархии, когда люди истребляют друг друга. Здесь все, кажется, понятно. Итак, свобода, к которой призывает нас Бог через Иисуса Христа и которую проповедует нам апостол Павел в своем Евангелии – это не свобода анархического произвола. И, как мы раньше уже видели, это не Закон Моисея, который, так или иначе, ограничивает нашу свободу.

Читаем дальше. 16-й стих: «Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти, ибо плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы. Если же вы духом водитесь, то вы не под законом». Ну, мы видим, что жизнь христианина происходит в борьбе. Плоть – что Павел здесь понимает под плотью? Это эгоистическая привязанность к греховному, мирскому, плотскому существованию. Собственно, это животная жизнь человека. Или человека как существа из животного мира. А он таким является после грехопадения. Вот эти эгоистические привязанности к плотскому существованию борются против жизни по воле Божией, как Павел пишет, по Духу: «поступайте по духу». Ну вот видите, к сожалению, здесь слово «дух» в 16-м стихе напечатано с маленькой буквы. По какому духу? Ну, конечно, по Духу Святому. Здесь Павел, если в 13-м, 14-м и 15-м стихе противопоставляет жизнь по любви или по Духу Святому анархической животной жизни, то далее он противопоставляет в 18-м стихе жизнь по Духу Святому жизни под Законом. Ибо истинную свободу человеку дает только Бог. Ни анархия, никакой закон человеку свободу, абсолютную свободу, дать не может. Только жизнь по Духу Святому, жизнь в Боге. Вот, к сожалению, здесь у нас слово «дух» и в 16-м стихе, и в 17-м стихе два раза, и в 18-м стихе, и далее, далее, в 22-м стихе, и далее, в 25-м стихе – везде слово «дух» напечатано у нас с маленькой буквы. Почему? Как это получилось? Но из издания в издание в синодальном тексте Дух Святой заменяется каким-то духом с маленькой буквы. То есть непонятно: человеческим, бесовским, каким-то там еще. Вот и вводит читателя в заблуждение этот текст печатный. Это надо помнить: «поступайте по духу», в 16-м стихе – это «поступайте по Духу Божию». А не по собственному духу, да? «И вы не будете исполнять вожделений вашей плоти», то есть вашего греховного существования. Под вожделением плоти Павел понимает именно злые, греховные вожделения, похоти плотские. Это не значит: какая-то обычная жизнь природная, нет. Это жизнь по плоти, то есть жизнь эгоистическая. Вот этот эгоизм, плоть желает противного Духу, то есть Богу, Духу Святому. А Дух – противного плоти. И они друг другу противятся. Так что вы и хотели бы что-то хорошее сделать, да не можете, потому что плоть держит вас в своем рабстве, грех. А если вы Духом водитесь, то есть Духом Святым, конечно, то тогда вы уже не под законом.

Вот это третий этап или третья возможность существования человека в обществе. Значит, первый этап – анархия; ведет к самоистреблению. Второй этап или возможность – это жизнь под законом; ведет к рабству закону. И третий – это жизнь в Боге, в Духе Святом, что стало возможным только через Христа. Вот это уже христианство. Тогда мы и не в анархии, и не под законом.

Далее Павел перечисляет дела плоти: «Дела плоти известны». Тут греховные дела. Павел дает так называемый каталог пороков, дела плоти. Это прелюбодеяние, то есть супружеская измена; блуд – разврат, да? Нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, соблазн, ереси, ненависть, убийство, пьянство, бесчинство и тому подобное. Конечно, Павел не задается целью перечислить все человеческие отрицательные качества, но некоторые, наиболее яркие, он здесь перечисляет. Думаю, что не надо вдаваться в подробное обсуждение всех этих качеств. «Предваряю вас» (то есть предупреждаю), «как и прежде предварял» (предупреждал), «что поступающие так Царствия Божия не наследуют». Когда мы читаем подобные каталоги пороков человеческих – волшебство, вражда, убийство, пьянство, бесчинство и так далее – и вслед за этим читаем, что «таковые Царствия Божия не наследуют», то Павел вовсе не призывает нас тем самым указывать пальцами друг на друга и говорить: вот, ты прелюбодей, ты блудник, ты идолослужитель, ты пьяница и так далее, вот поэтому ты Царствия Божия не наследуешь. Нет, Павел призывает нас обращать внимание на самих себя. Вот. Эти каталоги пороков ни в коем случае не надо использовать для осуждения других. Их надо использовать для проверки и осуждения самих себя. Это мы должны помнить.

Далее, в 22-м стихе и дальше, Павел говорит о плоде Духа. Вот, значит, грех ведет к множеству пороков, или плоть ведет к множеству пороков. Под плотью здесь надо понимать не просто природу человеческую, а эгоистическую, греховную природу, природу, испорченную грехом. А Дух Святой один. И Он дает один плод, который здесь указан в своих разных аспектах. А именно, если мне не изменяет память, здесь девять разных сторон этого плода Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. Да, девять. Вот здесь уже закону делать нечего. Поэтому Павел пишет: «те, которые Христовы, на таковых нет закона». То есть для всех этих свойств человеческих не нужен закон, потому что закон ограничивает зло. Любовь – не зло, радость – не зло, мир – не зло и так далее. Здесь закон уже и неуместен. Итак, жизнь в Духе – это жизнь, для которой закон не нужен. Ибо, как выше было сказано, закон весь заключается в одной заповеди – в любви. Кто отдал себя Христу, тот оказался от эгоистического бытия, распял плоть вместе с Иисусом. «Те, которые Христовы, распяли плоть (то есть свое эгоистическое греховное бытие)  со страстями и похотями. «Если мы живем Духом» (здесь «дух», конечно, тоже с большой буквы, то есть Духом Святым), «то по Духу» (опять с большой буквы надо напечатать) «и поступать должны. Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать».

Ну, пожалуй, здесь Павел уже переходит к каким-то конкретным увещаниям, увещания к братским отношениям между христианами в Церкви и об этих увещаниях мы с вами поговорим в следующей нашей передаче, которой, надеюсь, мы и закончим разбор Послания к Галатам. Ну, вот видите, 5-я глава, которой мы сегодня уделили такое внимание, она основополагающая глава. Здесь говорится о сути христианской свободы. Христианская свобода – это свобода в Духе Святом. Пусть каждый из нас, христиан, спросит себя: живу ли я в Духе Святом? Действует ли Он во мне? Свободен ли я? И настолько, насколько мы чувствуем себя не свободными, настолько мы живем вне Духа Святого, вне Бога и Христа. Увы, это часто мы ощущаем в себе. И поэтому снова и снова давайте взывать к Духу Святому, чтобы Он вселился в нас, очистил нас от наших плотских эгоистических устремлений, и устремил нас, и даровал нам живое чувство свободы действовать в любви, для которой нет никакого закона.

Сегодня я прощаюсь с вами, дорогие братья и сестры, желаю вам всяческой благодати Божией и благодати Духа Святого.

До свидания!

Материал предоставлен радио «Град Петров»

 

Добавить комментарий